Атмосфера безнаказанности и плохое финансирование школ в Кабардино-Балкарии привели к тому, что государственные школы управляются как частные предприятия, а учителя зарабатывают деньги за счет учеников и их родителей.

Пусть эта нищета убирается!

Часть руководителей образовательных и коммунальных учреждений стали рассматривать их, как свою личную лавочку. Заведующие детскими садами, директора школ, тренеры спортивных секций и руководители коммунальных компаний сегодня широко практикуют незаконные денежные сборы с населения. Процветанию такого рода «бизнеса» способствует с одной стороны полное безразличие властей КБР, а с другой юридическая безграмотность граждан республики. Деньги «выжимаются» из людей под самыми разными предлогами, и происходит это повсеместно. Жительница города Прохладного Земфира Озрокова боролась со школьными поборами не один год.

«Дочка учится в школе №1 и поборы здесь явление обычное, — говорит Земфира. — Родители платят за новые учебники, за ремонт школы и класса — это ежегодный сбор. Плюс каждый год мы покупаем шторы или доску, а два года назад «скидывались» на новые окна. Прошлый год оплатила все, но в нынешнем, наверняка, будет то же самое».

При всем при этом в школе №1, по словам Земфиры, «сдирают» не так много, как в школе №3, которая считается в Прохладном «элитной». На вопрос, каким образом неуплата родителями «взносов» может отразиться на ребенке, она отвечает:

«Я пробовала протестовать целых пять лет, куда только не писала, но безрезультатно — у них все везде схвачено. Зная, что за ребенка не платят, учителя начинают его при всех унижать и требовать, чтобы или эта «нищета покинула их школу или платила». А ведь я мать-одиночка!», — говорит Земфира.

Нерасторжимые договоры

Аналогичная ситуация с незаконными поборами сложилась и в большинстве детских дошкольных учреждений республики. Например, в нальчикском детском саду-яслях №23 «Огонек», в котором воспитывается 5-летний сын Мадины Шаваевой.

«Помимо официальной платы — 1,5 тысяч рублей (25 долларов США) в месяц, мы ежемесячно оплачиваем то закупку туалетных принадлежностей, то групповые фотографии, экскурсии и походы, которые нам буквально навязывают, то занавески. — говорит Мадина. — В прошлом году собирали деньги на новые детские шкафчики, но после того, как их, наконец, установили в нашей группе, детей из нее перевели в другое помещение со старыми шкафчиками. Теперь ожидаем новых сборов на мебель. Причем оплата происходит без всяких ведомостей, а когда заведующему детским садом указываешь на незаконность подобных поборов, он отвечает: «Ну, вы же понимаете, что государство нас практически не финансирует!».

OC Media удалось также выяснить, каким образом детские дошкольные учреждения обеспечиваются продовольствием. Бывшая воспитательница детсада №19 Галина Борисова рассказала, что каждый детсад проводит тендер, в котором участвуют несколько компаний, занимающихся продовольственным снабжением. Конечно, тендер выигрывает та, которая представляет наиболее качественные продукты. Дирекция детсада заключает с этой компанией долгосрочный договор на год, три или пять лет. Согласно подписанному документу она не может в одностороннем порядке его расторгнуть. Компания-поставщик об этом знает и часто, выиграв тендер, начинает поставлять на детсадовскую кухню некачественные или просроченные продукты. Повара обычно их выбрасывают, а на столах у детей появляются фрукты, овощи, сладости или «молочка» закупаемые самими родителями в розничных сетях или выращенные на своих участках.

Недоказуемые нарушения

Между тем, юрист Михаил Бароков к которому OC Media обратился за консультацией, пояснил, что согласно Федеральному закону №273 «Об образовании в РФ», «все расходы на оплату труда преподавателей, покупку учебников и учебных пособий, средств обучения, в том числе — компьютеров и другой цифровой техники, игр, и игрушек обязан обеспечить регион», то есть, в данном случае — Министерство образования КБР.

«Школы и детские сады обязаны предоставить все — от учебных материалов и учебников до оборудованных кабинетов бесплатно, за счет бюджетного финансирования Российской Федерации и местных бюджетов, — говорит Бароков. — За ремонт, содержание зданий, спортивных и игровых площадок отвечают местные власти. Они же должны заботиться о благоустройстве территории. Ни на оборудование газона, ни на посадку деревьев с родителей собирать деньги не должны!».

Статья №101 упомянутого закона, однако, содержит оговорку, суть которой состоит в том, что школы и детсады все же могут собирать с родителей деньги «по договору» об оказании платных образовательных услуг. К ним относятся: обучение по дополнительным образовательным программам, преподавание специальных курсов и циклов дисциплин, репетиторство, занятия с обучающимися углубленным изучением предметов, другие услуги, не предусмотренные государственными образовательными стандартами.

«У детских садов и школ есть очень удобные лазейки, — поясняет юрист. — Это статья №41 закона «Об образовании» и статья №1 закона «О благотворительной деятельности». В них сказано, что благотворительная деятельность может осуществляться в образовательных целях, в том числе и в дошкольных учреждениях, а детские сады вправе принимать добровольные пожертвования».

По его словам, наказать администрацию садика или дирекцию школы можно только за принуждение оказывать помощь, за требование денег и за особое отношение к ребенку, в случае невыполнения этих требований. Однако, доказать факт такого «принуждения» и «особого отношения» практически невозможно, так как учитель может сказать будто ребенок мстит ему за плохие отметки и т. п.

«К тому же, сборы денежных средств, как правило, осуществляют избираемые председатели родительских комитетов. То есть деньги передаются не напрямую директору или педагогу, а через третье лицо и никакие документы эту передачу не фиксируют», — отмечает Бароков.

Скандалы

Тем не менее, уличить директоров и учителей в вымогательстве и нарушении закона при желании можно. Достаточно потребовать у них ведомость, но тогда, как уже было сказано выше, возникает угроза «особого отношения» к ребенку и требовать соблюдения законности родители, как правило, не решаются, а когда такое происходит, то возбужденные дела спускаются на тормозах. В лучшем случае, руководители образовательных учреждений получают замечания либо административные взыскания. Примерами сказанному могут служить скандалы, вспыхивавшие в прошлом году:

• В школе №11 города Баксана, где прокуратура рассматривала жалобу родителей по поводу незаконных сборов на питание и ремонт;
• В прогимназии №28 города Нальчика, когда органами прокуратуры КБР проводилась проверка жалобы гражданки Булатовой, по поводу требования заведующей к родителям оплатить покупку оборудования (всего на сумму в 54 тысячи рублей, или 900 долларов США), в которых якобы нуждается учебное заведение;
• В Тереке, где группа учителей во главе с директором одного из учебных заведений систематически вымогали у родителей деньги на обустройство учебных классов и целый ряд похожих случаев, просочившихся в прессу благодаря самоотверженности родителей и журналистов.

В результате, в первом случае виновники отделались выговорами, а прокурор Баксана внес представление главе местной администрации Баксана об устранении выявленных нарушений законодательства. Во втором — заведующей было объявлено «предупреждение о непозволительности нарушений закона», а в третьем случае дело завершилось увольнением двух педагогов «по собственному желанию».

Советское наследие?

Чем объяснить такое снисходительное отношение правоохранительных структур и органов государственной власти к процветающему в дошкольных и средних образовательных учреждениях КБР вымогательству?

Одна из старейших школьных учителей города Нальчика Маргарита Шогенова считает, что такая ситуация стала складываться в образовательных детских садах и учреждениях еще в советские времена.

«Школьный учитель всегда получал гроши, хотя ему приходилось напряженно работать не только в стенах учебного заведения, но и вне их — проверяя тетрадки и контрольные работы учеников. В этой ситуации государство само подтолкнуло его к мздоимству», — Шогенова рассказывает OC Media.

«Правда, — по мнению Маргариты Исхаковны, — при Советах цена образования [аттестата] была еще достаточно высока, и деньги либо их материальный эквивалент он брал в обмен на высокие баллы. Сегодня же в загоне оказалась обширная образовательная инфраструктура, и в условиях отсутствия средств на ее содержание руководство школ и дошкольных учебных учреждений собирают дань с учеников. Организуя разного рода денежные сборы с их родителей, они не только обогащаются сами, но умудряются поддерживать вверенные им школы в более-менее приличном виде. В таких условиях учащиеся стремятся получить не столько образование, сколько документ об окончании школы. Они понимают, что высокий социальный статус в КБР обеспечивается не уровнем знаний, а либо кошельком, либо принадлежностью к определенному клану».