Более тысячи армянских солдат стали инвалидами во время Второй войны в Нагорном Карабахе. В то время как многие из них получают государственную помощь в целях реабилитации, другие остаются без внимания. 

«Каждое воскресенье в армии было хорошо. Нам разрешали поспать немного дольше, чем обычно», — говорит с улыбкой 19-летний Манвел Хакобян. 

Но воскресенье 27 сентября 2020 года отличалось от всего, что когда-либо испытывал Манвел. Хотя он и его товарищи ожидали некоторой эскалации, он сказал, что никто из них не мог предположить масштабов последующей войны. 

Менее чем через неделю Манвела отправили в Ереван — его позвоночник был сломан, а врачи и вовсе не знали, поправится ли он.  Манвел один из сотен, если не тысяч, которым предстоит долгое и трудное выздоровление — выздоровление, которое, как опасаются некоторые из них, им предстоит пережить в одиночку. 

4000 армянских солдат были убиты и 11 000 ранены за 44 дня Второй войны в Нагорном Карабахе. Заруи Манучарян, главный пресс-секретарь министерства труда и социальных вопросов, сообщила ОС Media, что по состоянию на июнь из числа раненых 1267 получили инвалидность. Из них 112 человек относятся к категории лиц с наиболее тяжёлыми формами инвалидности и получают компенсацию, равную компенсации семьям погибших во время войны.

Кроме того, имеются многочисленные случаи, когда ветераны, получившие ранения во время войны, были исключены из официальных правительственных списков и не могли получить дальнейшее лечение без государственной поддержки.

Призывники

Призывники, включая Манвела, для которого шёл лишь второй месяц обязательной военной службы, обычно не направлялись на фронт — только если происходило что-то непредвиденное.

«Нам сказали, что что-то должно было произойти. [Опытные солдаты] были ранее направлены на границу. Нам приказали ждать», — рассказал Манвел ОC Media.

Манвел говорит, что в их рядах разразился хаос, так как его военное подразделение в Мадахисе было одним из первых, кто попал под обстрел.

«Я был ранен на пятый и 42-й день моей военной службы. Она оказалась очень короткой, хотя по ощущениям длилась крайне долго. Особенно последние пять дней».

У Манвела был сломан позвоночник, он получил серьёзную травму спинного мозга, потеряв способность ходить. 

«Дорога в Ереван была похожа на кошмар. Боль не прекращалась на протяжении всего пути», — вспоминает он. 

Почти полгода спустя Манвел снова начал учиться ходить. Он среди прочих проходит восстановление в Реабилитационном центре защитника отечества. До этого он месяцами лечился в разных больницах.

«Я месяцами не мог позаботиться о себе. Я едва мог пошевелить руками и не мог выполнять элементарные действия», — говорит Манвел.  

Сейчас он не только заботится о себе, но и учится играть на гитаре и планирует осуществить то, о чём мечтал до начала войны. Он также сказал, что в настоящее время рассматривает возможность возвращения в Россию, где он жил до 18 лет и переезда в Армению для прохождения военной службы.

Другим призывником, вернувшимся в Армению для прохождения военной службы, был Хасан Фероян, 23-летний езид, проживший в Германии более девяти лет. 

«Я чувствовал, что у меня есть обязательства перед страной, в которой я жил, к которой я принадлежу. Я никогда и не думал избегать военной службы», — сказал Хасан ОС Media.

Парень подчеркнул, что отнёсся к перспективе службы с большой серьёзностью, так как его родственник, Кьярам Слоян, был убит во время столкновений в апреле 2016 года. Слоян был одной из самых известных жертв конфликта. Изображения с его изуродованным телом широко распространились в интернет-пространстве. 

9 ноября, всего за несколько часов до объявления трёхстороннего мирного соглашения, положившего конец боевым действиям, рядом с ним и его товарищами взорвалась ракета и Хасан получил ранение в ногу. 

Он был единственным, кто выжил при взрыве.

Ему понадобился месяц, чтобы начать ходить с помощью тростей; для полного же восстановления должны пройти годы. 

«Я думал о своих друзьях каждый день», — говорил Хасан о первых днях в больнице. Тем временем врачи сообщили ему, что рассматривают возможность ампутации ноги, чтобы спасти ему жизнь. 

Бюрократия войны

Некоторые из раненых во время войны жалуются на то, что им приходится проходить через бумажную волокиту и бюрократию для получения государственных средств на лечение.

«Мне сказали вернуться в военный союз Мартакерта и принести документ, доказывающий, что я действительно там воевал», — сказал OC Media Симон Ованнисян, солдат-доброволец. 

«Тем не менее, трудно представить раненого солдата, проезжающего несколько сотен километров, чтобы привезти документ из военного подразделения, которое могло быть уничтожено или захвачено».

Правительство обещало предоставить бесплатное лечение тем военнослужащим, добровольцам и гражданским лицам, которые получили ранения во время боевых действий, а тем, кто стал инвалидом, обещали пенсии на всю оставшуюся жизнь.

Симон сказал, что его имя отсутствует в списках Министерства обороны, и его не смогли идентифицировать как участника войны.

«Я был ранен в середине октября — у меня было сотрясение и я провёл несколько дней на военной позиции, ожидая скорую помощь», — рассказал он. 

На данный момент неясно, сколько ещё человек столкнулись с подобными препятствиями и не смогли получить доступ к бесплатному лечению.

Когда война закончилась и добровольцы, и резервы были демобилизованы, выплаты из государственного фонда на его лечение были приостановлены, и Симон не смог получить доказательства того, что он был ветераном войны. 

По словам Симона, когда он связался с властями, ему сказали, что это технические вопросы, однако никакого решения не предложили. 

Имя 36-летнего Хачика Варданяна появилось в списке раненых Министерства обороны после того, как он потерял глаз, слух и получил тяжёлые травмы внутренних органов.

Хачик до войны работал при церкви, а отправился в Нагорный Карабах вскоре после начала войны, не будучи официально зачислен добровольцем. 

«Это была наша вина, что мы не зарегистрировались как волонтёры. Вместе с некоторыми священниками мы сели в машину и направились в Арцах (Нагорный Карабах — прим. ред.) без какого-либо плана», — сказал он OC Media. 

После полученных ранений Хачика перевели в одну из больниц Армении, где он проходил лечение на протяжении нескольких месяцев. В конце концов его перевели в реабилитационный центр Красного Креста Армении. 

После официальной демобилизации Хачик был лишён государственной поддержки и продолжал самостоятельно платить за лечение с помощью своей частной медицинской страховки. 

На данный момент он не может позволить себе дальнейшие операции.

«Это больше не твой дом»

Помимо физически полученных травм, те, кто пережил войну, часто испытывают постоянные и серьёзные психологические проблемы, многие страдают от посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). 

Психологи с первого дня старались сгладить ущерб, нанесённый войной, однако сами масштабы конфликта и число жертв сделали их задачу практически невыполнимой.

[Читайте подробнее на OC Media: Вернуть к реальности. Как психологи из Армении работают с теми, кто пережил войну]  

«Однажды, когда у меня был флешбек, я не осознавал, где нахожусь, и услышал звуки обстрелов и взрывов», — вспоминает Манвел. Он добавил, что в течение долгого времени любой громкий голос, который он слышал, тут же ассоциировался с войной.

20-летний Саргис Арутюнян, родом из Мартакертского (Агдарского) района Нагорного Карабаха, уже ждал своей очереди вернуться домой, когда началась война, и вскоре он был тяжело ранен.

«Автомобиль скорой помощи разбился трижды перед госпиталем в Степанакерте», — сказал он, напомнив о постоянных обстрелах дорог и поселений на пути.

«Всё это время медики пытались не дать мне уснуть, потому что если бы я потерял сознание, никогда бы уже не очнулся». 

Саргис сказал, что, несмотря на эмоциональную связь с его родным городом, он вряд ли может представить себе возвращение в Нагорный Карабах после завершения реабилитации.

Хотя ему и трудно представить возвращение в Мартакерт, мысли о том, чтобы остаться в Армении, причиняют ему ещё большую боль. 

«Если я решу жить в Армении, то я обязательно вернусь в Арцах», — сказал Саргис ОС Media. 

«Хотя это трудно. Ты можешь думать, что вернулся домой, но чувствуешь, что больше это не твой дом». 

Для удобства читателей редакция предпочитает не использовать такие термины, как «де-факто», «непризнанные» или «частично признанные» при описании политических институтов и должностей в Абхазии, Нагорном Карабахе и Южной Осетии. Это не отражает позиции редакции по их статусу.