28 ноября 2017 года Европейский суд по правам человека в Страсбурге вынес решение касательно задержания бывшего премьер-министра Грузии и министра внутренних дел Иване Мерабишвили. Второе решение по его делу (правительство Грузии оспорило первое) привлекло большое внимание в Грузии и за рубежом. Это неудивительно, учитывая не только прошлую деятельность Мерабишвили в грузинской политике, но и глобальный феномен политически мотивированного судопроизводства.

[Читайте также: ЕСПЧ: Грузия нарушила права бывшего премьер-министра Мерабишвили]

Большая Палата Европейского суда, верховная инстанция суда, ясно определила, что правительство Грузии злоупотребило властью против своего политического противника Мерабишвили. Суд подтвердил, что досудебное задержание таило политические мотивы, и что оно использовалось для оказания давления на него, тем самым нарушая международные стандарты в области прав человека, которые Грузия юридически обязана соблюдать.

Что произошло?

Мерабишвили был арестован в мае 2013 года за ряд уголовных преступлений. Ночью 14 декабря 2013 года его забрали из тюремной камеры и с закрытыми глазами увезли в неизвестном направлении на допрос к главному прокурору Грузии и главе тюремной системы Грузии. Они предложили Мерабишвили сделку: предоставить информацию о бывшем президенте Михаиле Саакашвили и о смерти бывшего премьер-министра Зураба Жвания в обмен на гарантию его освобождения и разрешение покинуть страну со своей семьей. Мерабишвили отказался, после чего ему пригрозили ухудшением условий содержания в тюрьме. Он был осужден и вскоре приговорен к пяти годам заключения.

Что означает решение суда?

Несмотря на решение Большой палаты в пользу Мерабишвили, правительство попыталось представить постановление как собственную победу. Это что угодно, но точно не победа. На протяжении всего процесса и по сей день власти Грузии утверждают, что инцидент 14 декабря не произошел. Тем не менее, Палата считает, что доказательства свидетельствуют об обратном.

«Примечательно, что кадры с камер наблюдения учреждения, настолько предрасположенного к насилию или несчастным случаям, как тюрьма, хранятся более короткое время, чем кадры с камер дорожного наблюдения», — цитата из решения суда.

Принципиально и то, что суд посчитал рассказ Мерабишвили о той ночи «подробным», «конкретным», «последовательным во всем», «достаточно убедительным» и «доказанным» .

Аргументы же правительства суд посчитал сомнительными, включая заявление о расследовании событий 14 декабря, особенно утверждение о том, что кадры видеонаблюдения в тюрьме, которые могли бы окончательно доказать или опровергнуть слова Мерабишвили, были автоматически стерты. Вызывал вопросы у суда и тот факт, что почти три года ушло на то, чтобы получить доказательства от главных свидетелей,.

«Первоначальная реакция властей на обвинения [...] заключалась в решительных отрицаниях [...], и последующие дознание и расследование, как уже отмечалось, пострадали от ряда упущений, из которых можно сделать вывод, что власти сделали все, чтобы это дело не всплыло наружу. Таким образом, основные свидетели [...] были опрошены только в сентябре 2016 года, спустя почти три года после произошедших событий, а важнейшие доказательства дела — кадры с камер наблюдения в тюрьмах — так и не были восстановлены», — Большая Палата Европейского суда

Суд пришел к выводу, что причина задержания Мерабишвили изменилась после первого его заключения в тюрьму в мае 2013 года. Хотя его арест и содержание под стражей изначально имели основания, инцидент 14 декабря показал, что в дальнейшем преобладающей (и ненадлежащей) целью его задержания было получить информацию о Саакашвили и Жвания, а также оказать на него давление, в нарушение статьи 18 Европейской конвенции о защите прав человека (ЕКПЧ), целью которой является «предотвращение злоупотребления властью».

Кроме того, несмотря на утверждение правительства о том, что решение было связано исключительно с событиями декабря 2013 года, суд постановил, что к 25 сентября 2013 года, через четыре месяца после задержания Мерабишвили, для его предварительного заключения уже не было достаточных основаниях. Это нарушает требование об освобождении лица в ожидании судебного разбирательства, за исключением тех случаев, когда власти могут доказать наличие причин для его дальнейшего содержания под стражей (статья 5 (3) ЕСПЧ).

Что дальше?

«Большая Палата подготовила почву для более эффективного оспаривания государственного злоупотребления властью по отношению к лицам, подвергшимся политическому задержанию и преследованию. Это веховое дело меняет прецедентное право Суда на политически мотивированное судопроизводство. Как мы утверждали в ходе слушания в марте 2017 года, часто невозможно прямо доказать, что у задержаний или преследований есть политические цели. Суд постановил, что он будет внимательно изучать объяснения государств и делать выводы из косвенных доказательств, как это было в деле Мерабишвили», — Профессор Филип Лич, директор Европейского центра защиты прав человека (EHRAC)

Вынесение решения о наличии политических мотивов Судом настолько редко и имеет такой вес, что сейчас грузинские власти обязаны произвести тщательное и независимое расследование тайного вывоза Мерабишвили и, если необходимо, возобновление разбирательств против него, что может привести к отмене его осуждения. На сегодняшний день правительство не признает, что события 14 декабря имели место быть, почему и не было никакого эффективного расследования для прояснения произошедшего и выявления ответственных лиц.

Почему это важно?

Помимо личной ситуации Мерабишвили, это дело будет также иметь значение для Грузии и других стран, где, как говорит грузинский судья Нона Цоцория, «либо нет традиций мирной передачи власти, либо они ограничены». По ее мнению, которое поддерживают судьи Юдкивська и Вехабович:

«Для сохранения долгосрочной демократической стабильности необходима практика передачи власти. Этот аспект особенно проблематичен для новых демократий, большинство из которых, спустя более двух десятилетий после распада Советского Союза, все еще глубоко хрупки и характеризуются политическими структурами, неустойчивыми к влиянию антидемократических элементов. Хотя национальные законы у них могут соответствовать стандартам Совета Европы и другим международным стандартам, их применение исполнительной и судебной властями часто с ними не совпадает [...] Статья 18 должна сохраняться как эффективный механизм предотвращения злоупотреблений политической властью и ограничительных мер в ненадлежащих целях», — Большая Палата Европейского суда

Мерабишвили — лишь один из растущего ряда людей, который включает политиков (Юлия Тимошенко и Юрий Луценко), простых граждан, адвокатов по правам человека и СМИ на территории бывшего Советского Союза, которые подвергаются политически мотивированным задержаниям и судебным преследованиям. Например, EHRAC также представляет азербайджанского правозащитника Расула Джафарова. Его арест и задержание были признаны политически мотивированными в марте 2016 года, что привело к тому, что Комитет министров Совета Европы призвал правительство Азербайджана пересмотреть обвинения. Решение Суда по делу Мерабишвили демонстрирует, что правительства будут привлечены к ответственности за свои действия и за использование своей власти для скрытых целей. Такая практика недемократична.

Дело Иване Мерабишвили представляли Европейский центр защиты прав человека (EHRAC, Middlesex University, Лондон) и адвокат Отар Кахидзе (Грузия). Они также вели аналогичное дело бывшего мера Тбилиси Гиорги Угулава.

Все высказанные мнения и терминология выбраны самим автором и могут не отражать точку зрения редакции OC Media.