Для большинства грузин конфликты в Абхазии и Южной Осетии связывают исключительно с Россией. Однако для выхода из тупика стоит обратить внимание на точку зрения самих территорий.

27 сентября Тбилиси и Сухуми отметили 24-ю годовщину события, которую обе стороны интерпретировали по-своему. Для Тбилиси — это день «падения Сухуми» и окончания войны в Абхазии. А Сухуми отпраздновал годовщину «освобождения» своего города и его независимости от Грузии.

В течение многих лет обе стороны конфликта демонстрировали совершенно разное восприятие драматических событий начала 1990-х годов. Хотя на официальном уровне Грузия всегда отмечает причастность России к этому вопросу, внутри страны все сошлись на том, что причины кровавой конфронтации лежат в просчетах как грузин, так и абхазов, а также в радикализме и нежелании найти общий язык.

За последнее десятилетие мы стали свидетелями того, как общество отошло от этого мнения и взамен начало подчеркивать роль вмешательства России. Все больше людей, политических элит и средств массовой информации начали представлять грузино-абхазские и грузино-югоосетинские конфликты как созданные Москвой политические инструменты. Появилась новая концепция «грузинской земли без народа», согласно которой спорные территории ждут возвращения своих настоящих хозяев. В этой фантазии единственной преградой для осуществления мечты более чем 230 000 беженцев является Российская Федерация.

«Невидимая рука» России

За последние несколько лет в Грузии широко распространилась тенденция анализировать грузино-абхазские и грузино-осетинские конфликты через призму грузино-российских отношений, полностью забывая о важности межэтнических отношений.

Все началось в середине 2000-х годов во время правления бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили. Правительство попыталось дистанцироваться от Москвы и интегрировать страну с западными институтами. Стремление Грузии вступить в НАТО поставило Тбилиси и Кремль на путь к прямой политической, экономической и военной конфронтации.

Значительное внутреннее давление в сочетании с внешними проблемами тогда радикализировали местных политических элит. Этот процесс ускорялся с ростом роли «невидимой руки» России во внутриполитических делах Грузии. Россию часто использовали как козла отпущения. Эта тенденция продолжается и сегодня, влияя на восприятие конфликтов.

Взаимные недопонимания и серьезные исторические обиды, которые привели к вооруженному конфликту, были выдавлены на периферии общественного о дискурса, тогда как вмешательство Москвы вышло на передний план. Недооценка межэтнических отношений создала допущение, что существуют грузинские земли без народа, которые оккупированы Кремлем. Из этого следует, что удаление России с геополитической шахматной доски по умолчанию приведет к разрешению конфликта.

Эта концепция перекликается с лозунгом раннего сионистского движения: «Народу без земли — землю без народа», призывающая к установлению еврейской страны в Палестине. Во обоих случаях, как в Палестине, так и в Абхазии и Южной Осетии, земли никогда не были необитаемыми. Так же, как в Палестине более 1 000 лет проживает арабское население, в Абхазии и Южной Осетии есть нерусское население, чьи интересы тоже должны быть учтены.

Нужно взглянуть правде в глаза

Грузинские политические элиты настолько одержимы Россией и ее «фантомной угрозой», что они забывают или закрывают глаза на многие важные аспекты грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов.

Наверное, самым ярким проявлением этому является радикальный грузинский национализм, который процветал в конце 1980-х — начале 1990-х годов. Первый президент Грузии Звиад Гамсахурдиа и его последователи призывали «изгнать» из страны этнические группы, которые считались «ненужными элементами».

Уже в то время этнические абхазы и осетины были недовольны своим статусом и правами в составе Грузинской Советской Социалистической Республики. В архивах можно обнаружить открытые письма в центральный комитет Советского Союза из Сухуми и Цхинвали, в которых содержится призыв к автономии территорий, безопасности их населения, правам этнических меньшинств и культурной идентичности.

Те же архивные материалы доказывают, что в период Сталина-Берия были случаи, когда грузины угнетали абхазский народ. Даже если мы рассудим, что преступления совершались советской диктатурой, большинство абхазов ввиду сильной исторической памяти отмечают, что Сталин и Берия были этническими грузинами.

История наряду с другими факторами, такими как интересы России в регионе, привели к конфликтам, которые затронули людей с обеих сторон. Абхазы и осетины, которые боролись против грузинских «агрессоров», не исчезли после грузино-российской конфронтации. Они живут в спорных регионах, и можно спокойно утверждать, что их истории отличаются от тех, которые рассказывают власти Грузии.

Россия является политическим, экономическим и военным гарантом независимости и государственности Абхазии и Южной Осетии. Эти грузинские земли не остались «без народа». В спорных регионах живут и другие этнические группы, а их предки и родственники принимали участие в «борьбе за свободу» от Тбилиси.

С Кремлем или без него у этих людей есть представления о своем будущем, и они могут не совпадать с желаниями правительства Грузии. Об этом говорит их история, и она не может быть искусственно создана Москвой.

В будущем для Грузии было бы более разумно пересмотреть свою повестку дня и обратить внимание на сложность грузино-абхазских и грузино-югоосетинских конфликтов. Нам нужна повестка дня, которая будет шире, чем двусторонние грузино-российские отношения.

Все высказанные мнения и терминология выбраны самим автором и могут не отражать точку зрения редакции OC Media.